Рецензия на фильм Операция «Шаровая молния»

Лето 1976 года. Ведущие непримиримую борьбу за права Палестины противники государства Израиль испытывают острый дефицит поддержки, новых кадров и внимания со стороны далеких от Ближнего Востока стран. Дабы в очередной раз заставить обратить на себя взор дипломатов всего мира, группа палестинцев и два немецких радикала организуют угон самолета, летящего из Парижа в Тель-Авив. Захваченный лайнер совершает посадку в африканской Уганде, и более сотни заложников, среди которых много израильтян, оказываются в плену у террористов и угандийской армии, чей лидер Иди Амин планирует получить собственную выгоду от выдачи заложников. Перед правительством Израиля и лично премьер-министром Ицхаком Рабином встает непростой вопрос: вести ли с захватчиками переговоры или предпочесть силовой захват. Пока политики обсуждают возможности торга, армия готовит дерзкую операцию по проникновению на территорию чужой страны и обезвреживанию террористов.

Проведенная в 1976 году израильским спецназом и армией операция «Энтеббе» (или операция «Шаровая молния», как ее называют в некоторых источниках) вошла в историю не только как редкий по своей удаче ответ на теракт – всего пятеро погибших со стороны заложников и сил освобождения против катастрофического провала, например, мюнхенской трагедии 1978 года, – но и как небывало дерзкий выпад вооруженных сил одной страны на территории другой, шутка ли, четыре военных и транспортных борта залетели в чужой аэропорт, фактически захватили его, взяли, что было нужно, и улетели. Успех в осуществлении освобождения и минимальные потери на долгие годы сделали историю рейса 139 образцом героизма, о Энтеббе по горячим следам сняли сразу три художественных фильма, но затем о головокружительной операции забыли на долгие 40 лет – у планеты появились другие проблемы, иные очаги конфликтов, новые герои и парии.

Интерес к операции «Шаровая молния» возродился в 2015-м, когда гриф «секретно» был снят с части документов израильского правительства и спецназа и мир получил возможность под иным углом взглянуть на историю. Вполне логично на этом фоне снять кино, чем и занялся постановщик Жозе Падилья, автор дилогии «Элитный отряд» и ремейка «РобоКопа», но, несмотря на существенное отличие атмосферы новой ленты от того, что было показано в картинах 1976-1977 годов, расширить горизонт вопросов авторам «Операции “Шаровая молния”» не удалось, кино хоть и делает попытки придать объема основным действующим лицам, эффекта разорвавшейся бомбы («в мозгах обывателей», как об этом мечтает один из персонажей) не производит.

Проблема здесь в том, что Падилья вместе со сценаристом Грегори Бурком подошел к своим героям слишком формально. Их террористы теперь получили мотивы и некоторую предысторию, тогда как раньше их предпочитали считать обычными фанатиками, но эти мотивы до банальности просты – кто-то мстит за семью и погибших друзей, кто-то верит в «мировой пожар революции», у кого-то в голове конфликтуют понятия гуманизма и насилия. Объединяет их нежелание доводить до крайности, террористы в фильме не спешат с убийствами заложников. Увы, но зрителя этим растрогать не получается, как ни стараются Даниэль Брюль и Розамунд Пайк, сыгравшие роли немецких радикалов, присоединившихся к палестинцам, выглядит это как весьма неловкое обоснование ошибочности взглядов на природу терроризма. С другой стороны, немногим лучше и израильская сторона, где диалог между сторонниками силы и дипломатии скатывается к банальным формулировкам о том, что «переговоров не ведем» и «смерть заложников – это политическое самоубийство».

Вдобавок ко всему авторы делают довольно странный финальный вывод: после того как зритель видит триумфальное возвращение заложников и усталые лица победивших и вернувшихся спецназовцев, нам объявляют о пользе переговоров. Вот тебе и на – «наши» же только что победили, только что показали силу оружия и превосходства подготовки, и теперь стоит с террористами сесть за стол переговоров? Ничего не имеем против мирного решения проблем, но тогда подводить к этой мысли стоило экранизацией иных событий.

Как бы то ни было, кино при всех этих парадоксах вполне себе смотрится – актерские работы здесь не самые впечатляющие, но часть сцен очень даже цепляют: диалоги героев Дени Меноше и Даниэля Брюля, трогательный телефонный разговор персонажа Розамунд Пайк. Временами картина склоняется к дешевым штампам вроде задумчивого взора Рабина на фоне рассвета или параллели между боевыми действиями и балетом, но ленте это придает красок и воздуха.

Не стоит ожидать от «Шаровой молнии» эффектных экшен-сцен – собственно операция по вызволению пленников занимает не более семи минут хронометража, при этом эффектно огибая большую часть смертей как среди террористов, так и среди заложников. Зато напряжение картина создает нешуточное – даже когда знаешь исход, стремительно утекающее время и растущий от этого эмоциональный заряд ощущаются физически, каждый новый день всем сторонам дается тяжелее предыдущего. Так что это скорее психологический триллер, чем боевик.

Наверное, от нового прочтения событий 42-летней давности многим хотелось бы чего-то большего, чем констатация и без того очевидных фактов, но на что-то серьезное у Падильи сил не нашлось. Да, в фильме есть пара шпилек в адрес французов, которые махнули рукой на свой самолет, и американцев, которые якобы предпочли бы гибель заложников любым переговорам, но это все – остальное лишь бахрома, прикрывающая так и не препарированную проблему вторжения, которое устроил Израиль. Но когда-нибудь снимут фильм и об этом, история любит повышенное к себе внимание.